Публикации

Многие законодательные изменения носили репрессивный характер.
Когда редакция «АГ» обратилась ко мне с предложением подготовить традиционный ежегодный обзор изменений в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве в уходящем году, я, признаться, думал отказаться. Дело в том, что в этом году законодатель с учетом политико-экономической ситуации был как никогда ранее активен во введении в УК РФ новых составов преступлений и репрессивном изменении существующих составов. Таким образом, за довольно небольшой промежуток времени предстояло проанализировать огромный массив поправок. Кроме того, хочется писать и говорить о чем-то хорошем и улучшающим нашу и без того непростую адвокатскую жизнь. В данном же случае надеяться на либерализацию закона, о которой наверняка многие из нас просили Деда Мороза в конце 2021 г., с учетом складывающейся ситуации было фактически бесполезно.
Тем не менее изменять традиции, – а подобный обзор я готовлю для «АГ» шестой год, – означает изменять себе. Поэтому, поразмыслив, собрался с силами и подготовил обзор, хотя и заранее вынужден предупредить читателей, что он вряд ли обрадует адвокатский глаз.
С учетом большого объема законодательных изменений в уходящем году я выделил наиболее, на мой взгляд, значимые.
Уголовное законодательство
Усилена уголовная ответственность за половые преступления против несовершеннолетних (Федеральный закон от 28 января 2022 г. № 3-ФЗ).
Данным Законом введено наказание в виде пожизненного лишения свободы за половые преступления против не только малолетних, но и несовершеннолетних. Часть 5 ст. 131 и ч. 5 ст. 132 УК РФ дополнились положениями о том, что совершение преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 131/132 Кодекса, в отношении несовершеннолетнего или п. «б» ч. 4 ст. 131/132 в отношении лица, не достигшего 14 лет, теперь может наказываться пожизненным лишением свободы, если:

• лицо уже имеет судимость за ранее совершенное преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего;
• преступление совершено в отношении двух и более несовершеннолетних;
• сопряжено с совершением другого тяжкого (особо тяжкого) преступления против личности (кроме п. «к» ч. 2 ст. 105 УК).

Российский законодатель уделяет серьезное внимание борьбе с половыми преступлениями против несовершеннолетних и столь же традиционно способом этой борьбы видит постоянное ужесточение наказаний за такие преступления. К сожалению, на сокращение количества данных преступлений это не влияет. Кроме того, зачастую качество расследования подобных уголовных дел и стандарты доказывания по ним вызывают большие вопросы у защиты. Нужно ли было при таких обстоятельствах вводить в качестве санкции за преступления максимально суровое из применяемых ныне наказаний – большой вопрос.
В УК введены ст. 207.3 и 280.3 (Федеральный закон от 4 марта 2022 г. № 32-ФЗ).
Согласно ст. 207.3 УК отныне наказывается публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации, содержащей данные об использовании Вооруженных сил РФ в целях защиты интересов государства и его граждан, поддержания международного мира и безопасности, а равно содержащей данные об исполнении госорганами РФ их полномочий за пределами территории России в указанных целях. При этом в случае совершения данного преступления с использованием служебного положения, группой лиц, по мотивам политической, расовой, религиозной, идеологической вражды наказание составляет от 5 до 10 лет лишения свободы. Если преступление повлекло тяжкие последствия, срок лишения свободы составит от 10 до 15 лет.
По ст. 280.3 УК теперь наказываются публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных сил в целях защиты интересов РФ и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности, в том числе публичные призывы к воспрепятствованию использования Вооруженных сил РФ в указанных целях, а равно направленные на дискредитацию исполнения госорганами их полномочий за пределами территории России в указанных целях, совершенные лицом после его привлечения к административной ответственности за аналогичное деяние в течение одного года. Максимальное наказание по этой статье – три года лишения свободы.
Очевидно, что поправки обусловлены общественно-политической ситуацией, складывающейся в стране с февраля 2022 г. Другой вопрос, что данные нормы, – в особенности санкции по ст. 207.3 УК, – представляются максимально жесткими. К примеру, мошенничество и растрата в особо крупном размере, по логике законодателя, должны караться менее сурово, чем слова с фейками о Вооруженных силах РФ, высказанные по мотивам политической вражды и не повлекшие реальных последствий. Исходя из суровости приговоров по новым преступлениям, которые подоспели к концу уходящего года, с сожалением отмечу, что правоприменитель поддержал репрессивный тренд законодателя.
Изменена формулировка п. «б» ч. 2 ст. 242 и п. «г» ч. 2 ст. 242.1 УК, а также диспозиция ст. 316 (Федеральный закон от 6 марта 2022 г. № 38-ФЗ).
При формулировании п. «б» ч. 3 ст. 242 и п. «г» ч. 2 ст. 242.1 УК квалифицирующий признак незаконного изготовления порнографических материалов и предметов сформулирован следующим образом: совершение преступления с использованием средств массовой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет».
В целом это логичная поправка, поскольку предыдущая формулировка данных пунктов была неудачной и вызывала на практике массовые споры. Ранее предлог «либо» при описании данного квалифицирующего признака отсутствовал, что позволяло трактовать его как преступление, совершаемое только с использованием СМИ, в том числе сетевых. Практика зачастую руководствовалась трактовкой, связанной с нарушением правил русского языка, что активно критиковалось защитой. Данное законодательное изменение может быть применено защитой для возможного исключения указанного квалифицирующего признака при совершении преступления до введения нового Закона в силу при условии, что деяние совершено лишь с использованием Интернета.
Криминализировано укрывательство тяжких преступлений в отношении несовершеннолетних. Максимальное наказание за такое деяние – год лишения свободы. Ранее уголовная ответственность наступала лишь за укрывательство любых особо тяжких преступлений.
Количество уголовных дел, возбуждаемых по ст. 316 УК, невелико и, несмотря на внесенные коррективы, вряд ли существенно изменится. Однако в данном случае в очередной раз прослеживается законодательная тенденция последовательного ужесточения санкций за любые деяния, направленные против несовершеннолетних. Оцениваю такой тренд скорее как желание законодателя понравиться избирателю, нежели как реальную борьбу с негативной тенденцией.
Введена уголовная ответственность по ст. 264.3 УК (Федеральный закон от 14 июля 2022 г. № 258-ФЗ).
Отныне по ст. 264.3 УК наказывается управление транспортным средством лицом, лишенным права управления ТС и подвергнутым административному наказанию или имеющим судимость за совершение преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 , п. «в» ч. 4 или п. «в» ч. 6 ст. 264, ст. 264.3 УК. Максимальное наказание за такое деяние – лишение свободы до двух лет.
Законодатель, по всей видимости, был озабочен большим количеством случаев управления транспортными средствами лицами, лишенными водительских прав. Не думаю, что это сможет кардинально решить проблему, но статистику общего количества выявляемых правоохранителями преступлений немного поправит. За правоохранителей радуемся, за адвокатов и их доверителей – вряд ли. С негативной оценкой можно охарактеризовать очередное использование в уголовном законе административной преюдиции, и так нещадно критикуемой многими практиками и теоретиками права, при которой фактически речь идет о двойной ответственности за одно и то же деяние.
В УК введены новые составы преступлений: ст. 275.1, 282.4 и 283.2 (Федеральный закон от 14 июля 2022 г. № 260-ФЗ).
По ст. 275.1 УК наказываются установление и поддержание гражданином РФ отношений сотрудничества на конфиденциальной основе с представителем иностранного государства, международной либо иностранной организации в целях оказания им содействия в деятельности, заведомо направленной против безопасности Российской Федерации, при отсутствии признаков госизмены. Максимальное наказание по этой статье – 8 лет лишения свободы.
Наказанию по ст. 282.4 УК подлежат пропаганда, публичное демонстрирование, изготовление или сбыт в целях пропаганды, приобретение в целях сбыта или пропаганды нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо атрибутики или символики экстремистских организаций, либо иных атрибутики или символики, пропаганда либо публичное демонстрирование которых запрещены федеральными законами, если эти деяния совершены лицом, подвергнутым административному наказанию по ст. 20.3 КоАП. Максимальная санкция данной статьи – лишение свободы до четырех лет.
По ст. 283.2 УК наказываются выезд из России гражданина РФ, допущенного или ранее допускавшегося к государственной тайне, право которого на выезд из страны заведомо ограничено в соответствии с законодательством, а равно незаконные перемещение или пересылка носителей, содержащих сведения, составляющие государственную тайну, за пределы государства, при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных ст. 226.1, 275, 276 и 283.1 Кодекса.
Вновь негативно оцениваю использование административной преюдиции при формулировке ст. 282.4 УК. Также обращают на себя внимание такие вопросы, требующие, по мнению законодателя, введения репрессивных мер, как: сотрудничество граждан с иностранцами, пропаганда нацистской или сходной символики, выезд граждан, допущенных к государственной тайне, за пределы РФ. В этом отношении поспешность законодателя и отсутствие криминологической экспертизы, предшествовавшей введению новых составов в уголовный закон, на мой взгляд, заслуживают критической оценки.
Внесены изменения в ч. 3 ст. 286 УК (Федеральный закон от 14 июля 2022 г. № 307-ФЗ).
В ч. 3 ст. 286 (превышение должностных полномочий) УК введены новые квалифицирующие признаки: совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, в отношении несовершеннолетнего, по мотивам корыстной или иной личной заинтересованности.
Очевидно, что поправки, ужесточающие ответственность, вряд ли можно признать либеральными, однако в данном случае с особым негативом отмечу возможную конкуренцию п. «е» ч. 3 ст. 286 и ст. 285 УК, о которой законодатель, к сожалению, не подумал. Дело в том, что преступления, предусмотренные ст. 285 УК, характеризуются обязательным признаком субъективной стороны в виде мотива – корыстной или иной личной заинтересованности. При этом зачастую злоупотребление полномочиями называют частным случаем превышения полномочий, совершаемого с указанными мотивами. Отныне между данными нормами будет явная конкуренция. Впрочем, правоприменитель с высокой степенью вероятности выберет состав с более суровой санкцией – то есть п. «е» ч. 3 ст. 286 УК, предусматривающий наказание от 3 до 10 лет лишения свободы.
Введено новое отягчающее обстоятельство – совершение преступления в период мобилизации, вооруженного конфликта, ведения боевых действий; в УК введены ст. 201.2, 201.3, 285.5, 285.6, 352.1 и 356.1, в составы преступлений против военной службы введен квалифицирующий признак – в период мобилизации, военного времени, в условиях вооруженного конфликта и ведения боевых действий (Федеральный закон от 24 сентября 2022 г. № 365-ФЗ).
Это самый масштабный пакет поправок, принятых в связи с проводимой на территории Украины специальной военной операцией.
Так, по ст. 201.2 УК наказывается нарушение условий государственного контракта по гособоронзаказу либо условий договора, заключенного в целях выполнения гособоронзаказа, лицом, подвергнутым административному наказанию за деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 14.55 КоАП.
В данном случае помимо традиционной авторской критики применения административной преюдиции вызывает вопросы возможная конкуренция данной нормы со ст. 159 УК при хищении, связанном с невыполнением условий государственного оборонного заказа.
По ст. 201.3 УК наказывается отказ или уклонение лица, подвергнутого административному наказанию за деяние, предусмотренное ч. 1 или 2 ст. 7.29.2 КоАП, от заключения государственного контракта по гособоронзаказу либо договора, необходимого для выполнения такого заказа, если заключение госконтракта либо договора обязательно в соответствии с федеральным законом.
По ст. 285.5 УК наказывается нарушение условий госконтракта по государственному оборонному заказу либо условий договора, заключенного в целях выполнения данного заказа, должностным лицом, подвергнутым административному наказанию за деяние, предусмотренное ч. 1, 2 или 2.1 ст. 14.55 КоАП.
По ст. 285.6 УК наказываются отказ или уклонение должностного лица, подвергнутого административному наказанию за деяния по ч. 1 или 2 ст. 7.29.2 КоАП, от заключения государственного контракта по гособоронзаказу либо договора, необходимого для выполнения данного заказа, если заключение контракта либо договора является обязательным в соответствии с федеральным законом.
По ст. 352.1 УК наказывается добровольная сдача в плен при отсутствии признаков госизмены.
По ст. 356.1 УК наказывается мародерство, то есть совершенные с корыстной целью в период военного положения, в военное время либо в условиях вооруженного конфликта или ведения боевых действий и не связанные с вынужденной необходимостью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение в пользу виновного или других лиц чужого имущества (в том числе имущества, находящегося при убитых или раненых, имущества гражданского населения).
Логика законодателя при принятии указанных поправок понятна: регулирование общественных отношений с помощью уголовного закона. Поправки направлены на побуждение граждан к исполнению государственных оборонных заказов, а также на ужесточение уголовной ответственности в период мобилизации, борьбу со сдачей в плен и мародерством. Другой вопрос, что введение и ужесточение уголовной ответственности в качестве меры профилактики совершения преступлений практически не работает.
Уголовно-процессуальное законодательство
При изменении уголовно-процессуального законодательства законодатель был не так активен, а большинство поправок носило скорее технический характер.
Изменен и дополнительно регламентирован порядок допроса несовершеннолетнего потерпевшего и свидетеля (Федеральный закон от 6 марта 2022 г. № 38-ФЗ).
Ранее особенности допроса относились к ребенку в возрасте до 14 лет, теперь – до 16. Кроме того, особый порядок допроса по усмотрению суда может быть применен к несовершеннолетнему в возрасте с 16 до 18 лет. Присутствовать при допросе должен педагог или психолог. Допрос лица до 7 лет должен длиться не более часа с перерывом после 30 минут, от 7 до 14 лет – не более двух часов с перерывом по истечении часа; от 14 лет – не более четырех часов с перерывом через два часа (ст. 280 УПК).
По большому счету поправка носит «косметический» характер, однако регламентация порядка допроса несовершеннолетнего действительно требовалась, поэтому оцениваю ее положительно.
Изменен порядок возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях (Федеральный закон от 9 марта 2022 г. № 51-ФЗ).
Отныне поводом для возбуждения уголовного дела о преступлениях по ст. 198–199.2 УК могут быть только материалы, которые направлены налоговым органом для решения вопроса о возбуждении уголовного дела. Соответствующая норма (ч. 1.3) добавлена в ст. 140 УПК. Таким образом, без результатов налоговой проверки уголовное дело отныне не может быть возбуждено, хотя ранее довольно часто в качестве повода выступали материалы, собранные сотрудниками подразделений по борьбе с экономическими преступлениями МВД России. Качество таких материалов вызывало многочисленные претензии со стороны защиты. Данная поправка является действительно либеральной, а потому заслуживает одобрения.
Добавлено еще одно основание прекращения дела: неявка частного обвинителя в судебное заседание без уважительных причин (Федеральный закон от 28 июня 2022 г. № 201-ФЗ).
В ст. 24 УПК введено новое основание для прекращения уголовного дела (ч. 5), согласно которому оно может быть прекращено в связи с неявкой частного обвинителя в судебное заседание без уважительных причин.
Данное изменение по большому счету также носит «косметический» характер, поскольку ранее, согласно ст. 249 УПК, неявка потерпевшего без уважительных причин по делам частного обвинения также влекла прекращение уголовного дела. Отныне слово «потерпевшего» в ст. 249 Кодекса заменено на слова «частного обвинителя», что незначительно, на мой взгляд, влияет на существо основания прекращения. Таким образом, речь идет лишь о более подробной регламентации процедуры такого прекращения и введения отдельного основания в ст. 249 УПК.
Согласно изменениям правила сплошной кассации применяются лишь для решений, которые обжаловались в апелляционном порядке (Федеральный закон от 28 июня 2022 г. № 216-ФЗ
Итоговые решения мирового судьи, районного, гарнизонного военного суда, решения суда субъекта либо окружного военного суда должны пройти стадию апелляционного обжалования, чтобы они могли быть обжалованы в кассацию в порядке ст. 401.7 и 401.8 УПК через суд первой инстанции.
Эти же решения могут быть обжалованы в порядке ст. 401.10–401.12 УПК в кассационный суд, если они не обжаловались в апелляции.
Данные изменения, на мой взгляд, усложняют работу защиты, поскольку сужают возможность выбора способа восстановления нарушенных прав. Ранее в некоторых случаях защита в тактических целях могла сознательно по поручению осужденного пропустить стадию апелляционного обжалования для вступления приговора в законную силу и его последующего скорейшего обжалования в кассационном порядке. Отныне такой возможности защита лишена. Сделано это, очевидно, в интересах сокращения нагрузки судов кассационной инстанции.
Регламентирован и изменен порядок применения и продления меры пресечения в виде залога (Федеральный закон от 7 октября 2022 г. № 383-ФЗ).
Отныне мера пресечения в виде залога по аналогии с мерами пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста применяется на срок до двух месяцев. Срок исчисления данной меры пресечения исчисляется с момента внесения залога. Дальнейшее продление меры пресечения в виде залога допускается на основании судебного решения, принимаемого по ходатайству следователя.
Данные изменения можно оценить двояко. С позиции соблюдения сроков расследования хорошо, что применение меры пресечения в виде залога не может носить «вечный» характер и такая мера отныне также должна продлеваться на основании решения суда. В то же время практика показывает, что в подавляющем большинстве случаев судебный контроль при рассмотрении вопросов о продлении действия мер пресечения носит формальный характер. Кроме того, есть риск, что следователи будут еще реже ходатайствовать перед судами о применении залога, понимая, что в дальнейшем данную меру пресечения придется продлевать и тратить на это дополнительное время.
Подводя итоги упомянутым и не включенным в обзор из соображений сокращения объема текста законодательным изменениям в УК и УПК, с сожалением констатирую, что с точки зрения либерализации закона этот законодательный год был очень плохим: введено много новых репрессивных норм. С положительной точки зрения можно оценить лишь новый порядок возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях.
В данном обзоре слово «традиция» упоминалось довольно часто, поэтому, следуя этой самой практически ежегодной традиции, ставим российскому законодателю за его работу в уходящем году «двойку» и советуем вспомнить, что вопросы экономики и общественной жизни могут быть урегулированы не только репрессивными, но и либеральными методами. Такими методами могли бы стать, к примеру, резкое повышение порогов крупного и особо крупного размеров по делам обо всех экономических преступлениях, особенно о мошенничестве и растратах. Данные пороговые размеры не менялись десятилетиями, несмотря на инфляцию и т.п.
Кроме того, помечтаем о тотальном законодательном запрете в будущем году на применение меры пресечения в виде заключения под стражу по делам о мошенничествах и растратах, о расширении подсудности судов присяжных, об изменениях в ст. 210 УК, о декриминализации целого ряда составов преступлений и о большей устойчивости УК, столь нещадно подвергавшегося репрессивным коррективам. Если хоть одно из желаемых изменений будет принято в наступающем году, следующий обзор изменений в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство будет готовиться, полагаю, с гораздо более позитивным настроением.

Читать в "Адвокатской газете"