Публикации

Несмотря на в общем-то поддерживаемое всеми обсуждающими, вне зависимости от их политических убеждений, мнение о том, что изменения в этой части давно назрели, и даже несмотря на веерные, хоть и хаотичные либеральные поправки в процессуальное законодательство, на практике ситуация с открытостью нашего правосудия оставляет желать лучшего. Более того, c тем же чувством сожаления вынужден отметить, что, по моим оценкам, с каждым годом эта ситуация ухудшается.

Юмор с печальной окраской

В большинстве случаев общение с судами, особенно в кассационной инстанции и особенно по уголовным делам, превращается в формальную процедуру обмена бумажками посредством почтовой переписки. При этом, как правило, судебные постановления, связанные с отказом в удовлетворении кассационных жалоб, настолько малоинформативны, поскольку содержат типичные юридические клише вроде «существенных нарушений уголовно-процессуального закона не допущено», «возбуждено уполномоченным лицом в установленные законом сроки», «веских оснований для отмены принятого решения не представлено», что из них непонятно, по каким реальным основаниям судьей принято решение, какими обстоятельствами уголовного дела он руководствовался и по каким причинам отверг приводившиеся в жалобе доводы. Многие подобные судебные ответы отличаются еще и тем, что наиболее сильные юридические аргументы автора жалобы полностью игнорируются и не получают никакой оценки.

Ситуация доходит до того, что уголовные юристы в шутку определяют качество подготовленной жалобы не по ее результативности, а по тому, насколько полно судом опровергнуты приведенные в ней доводы в отказном решении: если они получили судебную оценку и были убедительно опровергнуты, то ты недоработал и действительно привел сомнительные аргументы, а вот если какой-то из твоих наиболее весомых доводов был просто проигнорирован, это означает, что налицо стопроцентное попадание и ты был настолько убедителен, что суд не знал, как тебя опровергнуть, решив «не заметить» приведенную аргументацию. Наверное, это кому-то может показаться смешным, но юмор в данном случае имеет весьма печальную окраску.

Увидеть не безликий лист бумаги

Подобная закрытость судей и принимаемых ими решений хотя бы частично могла бы быть поколеблена в случае возрождения некогда существовавшего приема граждан, подающих кассационные жалобы, судьями, которые данные жалобы рассматривают.

Во-первых, это позволит судьям столь высоких инстанций, которые отгорожены от бед тех людей, которым они должны служить, отправляя правосудие, увидеть не безликий лист бумаги, а человека, который вкладывает в напечатанный на этом листе текст свои проблемы, боль и переживания.

Во-вторых, это даст возможность автору жалобы полноценно донести до судьи свои правовые аргументы и, возможно, даже ответить на возникающие в процессе приема вопросы или возражения.

И наконец, в-третьих, после приема податель жалобы будет обладать некоторым представлением о том, чем руководствовался судья при принятии по его жалобе процессуального решения. Полагаю также, что откровенно обманывать, манипулировать нормами права, давать формальные ответы, игнорировать доводы гораздо сложнее, глядя человеку в глаза, нежели отгородившись от него почтовыми ящиками, полицейскими на входе и металлическими дверями.

В целях защиты прав и законных интересов граждан

Мне очень интересно общаться с адвокатами, практиковавшими в те годы, когда я в силу возраста еще не имел доступа к профессии. Большинство из них с энтузиазмом рассказывают о результативности тех жалоб, которые подавались судьям на личном приеме, когда подобный институт еще существовал. В некоторых случаях им удавалось убедить судью в обоснованности доводов жалобы, например, посредством дословного оглашения конкретной уголовно-процессуальной нормы, не позволяющей вольных толкований. Таким образом, институт личного приема неплохо работал в целях защиты прав и законных интересов граждан.

В этой связи вношу предложение о возрождении института личного приема судьями кассационной инстанции на уровне Верховного Суда РФ и судов субъектов Российской Федерации. Это не потребует внесения изменений в процессуальные нормы, поскольку вопрос может быть решен внутри самой судебной системы путем издания распорядительных документов со стороны руководителей Верховного Суда РФ. Не повлечет это и существенных затрат для так заботящего власти бюджета страны. Да, судьи кассационной инстанции будут тратить часть своего рабочего времени на непосредственный прием поступающих в суды кассационных жалоб и общение с заявителями, но не думаю, что в результате этого нагрузка существенно возрастет и потребует увеличения штата. Единственное, хотелось бы, чтобы в целях уменьшения формализации такого приема он проводился тем судьей, который в дальнейшем будет рассматривать соответствующую жалобу. Не думаю, что технически это будет сложно организовать на уровне того же Верховного Суда РФ, а эффект от возрождения данного института для повышения открытости и доступности всей судебной системы может быть существенным.

Искренне надеюсь, что руководители Федеральной палаты адвокатов, наладившие, по моим наблюдениям, весьма неплохое рабочее взаимодействие с Верховным Судом РФ, обратят внимание на данный вопрос и в официальном порядке вынесут его на рассмотрение коллег из высшей судебной инстанции. Думаю, проблема защиты прав и законных интересов граждан должна волновать адвокатское сообщество, а значит, и наших руководителей не меньше, а возможно, и больше, чем вопросы дисциплинарной ответственности адвокатов, критикующих суды, или повышения статуса адвокатского удостоверения.

Новая Адвокатская Газета